ним, Арчибальд не знал, да и в тот момент ему было абсолютно все равно на это. Усталость, как моральная, так и физическая, разрушала все попытки осмысления всего того, что с ними произошло.
Только при свете дня Д’Энуре увидел в каком жалком состоянии они были: вываленные в вековой грязи, в оборванных одеждах, с осунувшимися лицами и еле шевелящимися ногами, троица отпугивала от себя прохожих и не многочисленных стражников. Даже глаза местных искателей легкой наживы источали не желание узнать о содержимом их карманов, а жалость к таким голодранцам.
Дорога до посольства заняла у них несколько часов. Два раза их направили не в то посольство, еще раз их привели к посту стражников и только нежелание последних, связываться с «очередными оборванцами», спасло их от задержания. В посольстве Империи им тоже не сразу поверили, но встретив одного членов из знати Капитолиса, что пребывал в Алтынабаде по торговым делам и знал Арчибальда в лицо, ситуация прояснилась. Посол приносил тысячу извинений, но вся троица на них не реагировала.
Им предоставили гостевые комнаты, позволили привести себя в порядок и, наконец-то, нормально поесть. Еда не была изысканной, но после магически созданных булочек, и воды, казалась пищей, что ниспослали боги. Не прошло и часа с их прибытия, как они уже крепко спали и даже громогласный храп варвара не смог разбудить ни Арчибальда, ни Юиль.
Проснулись они уже после полуночи и собрались за ужином. Они не хотели ничего обсудить, наоборот, большую часть вечера каждый раздумывал о своем, и над столом стояла тишина, прерываемая лишь чавканьем здоровяка. Но привычка все делать вместе, была сильнее их желания закопаться в уголки своего разума.
Когда ужин подходил к концу, в дверь столовой постучались. Столовая была общей, но как только они сели ужинать, никто не решался их тревожить.
– Да, войдите, – бросил Арчибальд прожевав откушенный фрукт.
В дверь вошел посол:
– Господин Д’Энуре, там к Вам пришли, говорят, что это срочно.
– Ну, раз срочно, то пусть входят. К тому же, как я же Вам уже сказал, и не раз, что не распоряжаюсь здесь ничем: все это, целиком и полностью, Ваша вотчина, Вы вольны приглашать кого Вам заблагорассудиться.
– Да, конечно, конечно! Но проявить неуважение к Вам было бы преступлением.
– Вы говорили, что ко мне кто-то пришел, – Д’Энуре постарался удалиться от неприятной для него темы «обмена любезностями» – не стоит заставлять человека ждать.
– Сию минуту!
И посол убежал за дверь. Спустя пару мгновений в дверь вошли три человека. Во главе делегации находился молодой человек, лет сорока. Это был личный секретарь Его Высочества Эридима, советника-регента. Позади него стояли два охранника, из числа охраны дворца. Секретарь кивнул охране, и та осталась стоять у входа, а сам он подошел к столу, где сидела группа Арчибальда.
– Позволите? – он указал на одно из пустовавших мест; стол за которым они сидели был рассчитан на пять персон.
– А что, могу запретить?
– Территория посольства является территорией занимающего его государства. Так, кажется, говориться в основах дипломатии. Хотя, о чем это я, Вы же и сами приложили много усилий к их написанию.
– Что есть, то есть. Но Вы же пришли сюда не ради разговоров о международных договоренностях?
– Верно, верно, господин Д’Энуре. Я пришел убедиться в Вашей безопасности.
– Неужели, мне что-то грозит?
– Сейчас, конечно, нет. Но, посудите сами: Вы, четыре с половиной декады, путешествовали по пустыне, исследовали руины древностей с тщательностью, которой позавидуют и мародеры, а после возвращения к Глазу Пустыни, пропали, и несколько дней о Вас не было вестей. А потом вы появляетесь, притом, в ужаснейшем состоянии. Как тут не заволноваться?
– А Вы отлично осведомлены.
– Благодарю за похвалу.
– Вы все время за нами следили?
– Конечно.
– Ай-ай-ай! – Д’Энуре картинно опечалившись покачал головой.
– Это тоже часть моей работы. Поставьте себя на мое место: некто очень известный приехал в вашу страну, сверг нового, Великого Шаха, а после отправился в путешествие по пустыне, в поисках дворца, известного лишь по паре, почти забытых, сказок.
– Действительно, звучит странно. Будь я на Вашем месте, то схватил бы этого старика и запер бы в самой далекой и богом забытой темнице.
– Приятно, что Вы меня понимаете…
– … и тем не менее, я почему-то уверен, что весть о моем благополучии, не то, ради чего, Вы сейчас пришли сюда.
– Пытаться обмануть столь опытного человека, было наивно с моей стороны. Да, Вы совершенно правы: я пришел чтобы передать предложение, от советника-регента.
– Сделка? Любопытно…
– Ваши пять декад закончились сегодня в полдень. Но он закроет на это глаза, если Вы, со своими учениками, завтра покинете Зултанат, и больше сюда не вернетесь. Никогда.
– Подготовка к отправке может занять время…
– Все уже готово, господин Д’Энуре. Завтра, точнее уже сегодня, ровно в полдень из порта Алтынабада в Белый Град отправиться судно, «Артифае Абтилае». Его капитан будет ждать только Вас, и никого больше. Большую часть Ваших вещей забрали с собой послы, а то, что Вы забыли в караван-сарае, уже доставлено на судно. На заре, к посольству будет подана повозка, что доставит Вас, и Ваших учеников прямиком к кораблю. Если же Вас не будет на корабле до полудня…
– То, что тогда?
Молодой человек окинул взглядом столовую:
– Не думаю, что здание посольства будет достаточно приемлемым местом, где Вы могли бы провести остаток своих дней.
– Это не сделка, это ультиматум, – влезла в разговор эльфийка.
– Называйте это как хотите, – отмахнулся секретарь, – другого Его Высочество Вам не предлагает. Ах да, и еще: он настоятельно рекомендует Вам забыть о том, что вы нашли в пустыне.
– А откуда он знает, что мы вообще что-либо нашли?
– Его Высочество уверен, что человек ваших талантов и целеустремленности, господин Д’Энуре, не мог появиться в таком нелицеприятном виде ничего не найдя.
– Неужели он сам хочет найти Дворец?
– Ему не зачем.
– Почему нет? Такая находка может принести ему известность.
– Он не столь тщеславен. Никто не знает, к чему приведет нахождение Дворца. Знаете, – чуть улыбнулся секретарь, – у нас есть поговорка. Если ее переводить вольно, то получиться так: «То, что погребено под слоем песков, пусть под ним и остается». Дворец был сокрыт много веков, пусть он продолжает быть сокрытым и прежде, господин Д’Энуре.
Обдумав сказанное секретарем, Арчибальд решил, что тот был прав: многие тайны должны оставаться тайнами.
– Хорошо, мы сохраним все в тайне. А всем остальным скажем, что ничего не нашли и потерялись в пустыне, поэтому и выглядели столь жалко.
– Чудно! А что касается отбытия?
– Если таково предложение самого советника-регента, то я его приму. Мы отбудем завтра в полдень, как он и предлагает. Честно говоря, я и сам бы хотел отправиться домой: путешествие по вашей гостеприимной родине, утомило такого старика, как я. Да и дел у нас больше не осталось.
Он перевел взгляд на варвара
